Зачем бритый англичанин жует финики, как морковь, зачем другому англичанину был нужен «гарем» из женщин-астрономов и почему почетному члену Лондонского королевского астрономического общества не хотели давать докторскую степень в течение 11 лет, читайте далее.
Разумеется, наша героиня не была первой женщиной-астрономом. И даже первой среди астрономов-профессионалов, хотя в чем-то первой Энни Кэннон стала. Но давайте обо всем по порядку.
Энни Джамп Кэннон была старшей из трех дочерей далеко не последнего человека в штате Делавэр, Уилсона Кэннона. Он был не только крупным судостроителем, но и подался в политику и стал сенатором штата. Мать Энни, Мэри Джамп, была второй женой сенатора. Можно сказать, что девушке очень повезло с родителями: отец обеспечил ей безбедное существование, а мать… Именно мать стала тем человеком, который привел Энни в науку.
Посудите сами: вместо того чтобы наставлять дочь, как вышивать и как успешно выйти замуж, мать рассказывала ей о созвездиях и основах астрономии по старому учебнику, способствовала обучению математике, химии и биологии по программе хорошего колледжа. Впрочем, Мэри Джамп научила свою дочь и домашнему хозяйству, но не просто ведению счета домашней утвари, а, по сути, микроэкономике домохозяйства. Впоследствии уроки мамы помогли дочери вести исследования так, чтобы деньги на них не заканчивались в самый неподходящий момент.
В колледже (тогда учебное заведение называлось Wilmington Conference Academy, а сейчас это колледж Уэсли в Массачусетском технологическом институте) Энни была очень заметной и многообещающей студенткой. Впрочем, и учительница (в том колледже тогда была уже единственная женщина-лектор) была под стать — Сара Уайтинг, тоже немало сделавшая в астрономии, в особенности в области спектроскопии.
О ее уровне как преподавателя можно судить по словам самой Кэннон, правда, свидетельство относится к чуть более поздним годам. В 1895 году, как мы знаем, Рентген открыл Х-лучи. Как только в американских газетах появилось сообщение об открытии немецкого физика, у Уайтинг сразу же появилась трубка Крукса, и первые в США снимки костей сделала для своих студентов именно она.
Но пока у Энни начались проблемы. Холодная зима привела к болезням и потере иммунитета, дальше — скарлатина и почти полная потеря слуха. Колледж она закончила в 1884 году, получила степень, однако в родном Делавэре ей было нечего делать. Женщина (пусть и образованная и из очень хорошей семьи), еще и практически инвалид по слуху в качестве сотрудника никого не интересовала. Энни заинтересовалась фотографией, но в родном штате и это никому не было нужно.
В 1892 году она съездила в Европу сфотографировать солнечное затмение, вернулась домой и снова заскучала. В 1894 году умерла ее мать, и в родном городе женщину уже ничего не держало. Она написала Саре Уайтинг с просьбой помочь ей в поиске работы по душе. Уайтинг взяла ее к себе ассистентом. Одновременно Кэннон пришлось пройти курс и астрономической спектроскопии, там пригодились навыки фотографирования.
Ну а раз уж Кэннон занялась астрономией, то наблюдать и работать хотелось на лучшем телескопе. И она поступила в Рэдклиффский колледж в Гарварде, чтобы иметь доступ к Гарвардской обсерватории. Так в 1896 году Кэннон стала одной из «женщин Пикеринга» — группы женщин-астрономов, которая под руководством Эдварда Пикеринга должна была завершить огромный звездный каталог со спектрами, начатый еще астрономом-любителем Генри Драпером. Забегая вперед, скажем, что опубликованный между 1918 и 1924 годами каталог содержал спектры 225 300 звезд.
Именно Кэннон и Пикерингу в основном и принадлежит честь создания так называемой Гарвардской спектральной классификации звезд, которой до сих пор отчасти пользуются астрономы. Помните, «Один Бритый Англичанин Финики Жевал, Как Морковь» или Оh Be a Fine Girl, Kiss Me. Деление основного массива звездного населения нашей Галактики на классы O, B, A, F, G и M согласно температуре и спектру звезд — это идея Кэннон. Первый спектральный каталог ее имени был опубликован уже в 1901 году.
За всю свою долгую жизнь Кэннон классифицировала 350 000 звезд и добилась международного признания. Кстати, любопытный факт: Энни сначала стала почетным членом Лондонского королевского астрономического общества, и лишь 11 лет спустя чопорный Оксфорд присудил ей докторскую степень.
Впрочем, это событие 1925 года стало эпохальным, ведь именно Кэннон стала первой женщиной, удостоенной докторской степени в Оксфорде. Много сделала Энни и для равноправия женщин в астрономии: в ее честь Американское астрономическое общество в 1935 году учредило премию для женщин, внесших особый вклад в развитие астрономии. Особо стоит подчеркнуть, что Кэннон в то время была не только жива, но и оставалась действующим ученым. В отставку одна из самых знаменитых женщин-астрономов вышла лишь в 1940 году, за год до смерти.