Джанни Версаче сделал горгону Медузу лицом своего модного Дома. Его застрелили, когда он решил от нее избавиться.
В 6 утра 15 июля 1997 года Джанни Версаче позвонил сестре Донателле – нужно было обсудить подготовку к римскому шоу Donna Sotto le Stelle. Затем он сделал еще пару звонков и отправился за свежей прессой в кафе News. По словам бармена Тони Пуша, 50-летний дизайнер купил пять журналов, отказался от эспрессо и побрел домой. В это же время его бойфренд Антонио Д’Амико и управляющий особняком Ладзаро сели завтракать на веранде.
Примерно в 8 часов 45 минут, с разницей в несколько секунд, у ворот виллы раздалось два выстрела. Еще через пару мгновений Д’Амико и Ладзаро выбежали на улицу и увидели лежащего на земле Джанни. Предполагаемый убийца убежал на муниципальную стоянку по набережной Оушен-Драйв, на которой у него был припаркован красный фургон с ворованными номерами.
Только через шесть недель на парковке обратили внимание на эту машину. Внутри нашли сменную одежду и паспорт на имя Эндрю Кьюненена. Впрочем, это было уже не важно. Оба главных героя истории к тому времени были мертвы.
Джанни Версаче и Эндрю Кьюненен встречались как минимум трижды. 21 октября 1990 года приятель Кьюненена – Эрик Грюнвальд – видел их в ночном клубе «Колосс» в Сан-Франциско.
– Я тебя знаю, – Джанни показал пальцем на Эндрю. – Виделись, кажется, на озере Комо (там находится вилла семьи Версаче).
В ответ Эндрю сказал, что у Версаче хорошая память.
«Эндрю Кьюненен – это элитная гей-проститутка, они вполне могли встречаться с Джанни и раньше», – отвечал на допросе Грюнвальд.
По неподтвержденным сведениям, в последний раз Кьюненен и Версаче виделись в 1997 году – буквально за несколько дней до убийства. Эндрю то ли присутствовал на вечеринке в доме дизайнера, то ли ехал с ним в одном автомобиле. Тогда его уже называли самым разыскиваемым преступником Америки. Той зимой Кьюненен по очереди убил двух своих любовников, чикагского миллионера Ли Миглина и работника кладбища Уильяма Риза. После убийства Версаче он спрятался в плавучем отеле, где и был найден мертвым через девять дней.
Последним выстрелом из пистолета смит-вессон 40-го калибра, по мнению полиции, Кьюненен убил себя.
Вторая половина девяностых была непростым периодом для мировой моды. В марте 1995-го двумя выстрелами в упор был убит мультимиллионер Маурицио Гуччи – его заказала бывшая жена. Через полтора года от белокровия скончался Джанни Чинья, президент тогдашнего модного гиганта «Лаура Бьяджотти экспорт СПА». С 20 сентября 1995 года по июль 1997 года в Италии проходило крупнейшее судебное разбирательство о неуплате налогов. Показания давали боссы 27 модных Домов, в числе которых были Джорджо Армани, Мария Манделли (Krizia), Джанфранко Ферре и брат Джанни – Санто. В 1996 году всего за четыре месяца в Швейцарии ограбили шесть бутиков Versace на общую сумму $320 тысяч.
Сам Джанни в это время активно боролся с онкологией и летом, когда ему суждено было умереть, чувствовал себя прекрасно. Он аннулировал завещание и начал давать интервью о планах на 2000 год.
За месяц до его смерти очевидцы видели радостного Версаче на спектакле Мориса Бежара Barocco – bel Canto, для которого модельер делал костюмы. В финальной сцене супермодель Наоми Кэмпбелл вышла на сцену в одежде от модного Дома и с черным бутафорским пистолетом Glock. Под занавес она навела дуло прямо на Джанни.
– Она точно в меня не попадет? – шутливо прошептал Версаче на ухо Бежару.
В этом спектакле Джанни впервые отказался от традиционного символа – головы горгоны Медузы – на одежде своей марки. Для грядущего века ему хотелось придумать что-нибудь новое.
– Дети в нашей семье приучены трудиться с ранних лет, – вспоминал Версаче в одном из интервью. – Мы всегда помогали матери и тетушке. Заслужить от них похвалу было нелегко, и если такое когда-нибудь случалось, значит мы сделали что-то действительно серьезное.
В 1970 году он переехал из Калабрии в Милан и создал первую модную коллекцию – «Дженни и компаньоны» (совместно с Донателлой Джиромбелли). Профессионалом Версаче стал позже, в США, куда спустя два года уехал работать для Callaghan, Genny и Complice. В 1978 году Джанни триумфально вернулся в Италию, устроив в миланском дворце Делла Перманенте показ коллекции женской одежды под брендом Versace, и открыл первый бутик.
Управляющим компании стал его брат Санто, а Донателла – пиар-директором. Скоро Джанни передал ей работу над молодежной линейкой Versus и даже посвятил Донателле аромат Blonde. Ее стиль – светлые волосы, белые сапоги на каблуке, «мерседес»-купе и сигареты «Мальборо» – стал визитной карточкой этих коллекций. Ее образ, само собой, тоже придумал Джанни.
В то утро, когда Кьюненен дважды нажал на курок, брат и сестра могли поговорить еще раз. Перед традиционной утренней прогулкой по Оушен-Драйв в Майами Джанни звонил Донателле, но она не взяла трубку – расстроилась из-за предыдущего разговора. В чем была причина их ссоры, неизвестно до сих пор. Через 15 часов самолет медиамагната Сильвио Берлускони приземлился в аэропорту Майами. На борту были Донателла и Санто Версаче. Они забрали тело брата и уже на следующий день похоронили Джанни в Италии.
Американские газеты в то утро вышли с заголовком «Охота окончена».
Джанни Версаче не уставал смешивать в своих коллекциях панк-рок, эротику и барокко. В начале 1990-х броская одежда с античными рисунками попала на все главные мировые подиумы. Тогда же вещи Versace начали массово подделывать. В ноябре 1995 года финансовая гвардия Италии накрыла три фабрики в Марке, Ломбардии и Тоскане. На складах была арестована поддельная продукция Versace: джинсы, обувь, костюмы и верхняя одежда. Брат Джанни Санто, управляющий модным Домом, говорил в интервью газетам:
– Подделка исполнена безукоризненно. Отличить копию от оригинала очень трудно. На одной из фабрик были также арестованы 30 станков, на которых копировались эмблемы бренда. Возбуждено два десятка дел: против производителей, держателей складов и мелких посредников.
В 1996 году модный Дом Versace выделил $55 миллионов на борьбу с подделками. Впрочем, после смерти Джанни никому больше не было до этого дела, компания и без того купалась в деньгах.
После убийства прошло лишь шесть месяцев, а продажи модного Дома выросли на 40 процентов. В 1997 году – самом прибыльном за всю историю – бренд заработал $550 миллионов.
На поминках Версаче, состоявшихся в кругу друзей на озере Комо, итальянская королева кашемира Лаура Бьяджотти восклицала:
– Теперь нас всех будут отстреливать на подиуме или в собственном доме? Джанни мертв, но почему его смерть стала рекламой? Реклама всегда была важной частью Versace.
С моделями после презентации весенне-летней коллекции в Милане, 1991.
Дорогая одежда должна привлекать внимание тем, что ее носят знаменитости. Это придумал Джанни вместе с Донателлой. Именно Versace стали первыми использовать в своих рекламных кампаниях селебрити. В разные годы с именем этого модного Дома ассоциировались принцесса Диана и Мадонна, а традиционные показы в Милане собирали вместе великую пятерку супермоделей: Наоми Кэмпбелл, Кристи Терлингтон, Синди Кроуфорд, Татьяну Патиц и Линду Евангелисту. Джанни с Донателлой сделали их суперзвездами. А потом Джанни сделал суперзвездой Донателлу.
После его смерти она возглавила модный Дом и уже спустя три месяца выпустила первую собственную коллекцию одежды (которую, правда, признали провальной).
– Первые пять лет я как будто была потеряна и совершала слишком много ошибок, – говорила Донни.
Пресса ругала ее за пластические операции и уход от античного рисунка в новых коллекциях. В разные годы комедийные актрисы едко пародировали Донателлу на телевидении, изображая уставшую куклу Барби, помешанную на наркотиках. В сериале «Американская история преступлений», вышедшем в январе и посвященном убийству Версаче, роль Донни впервые досталась серьезной актрисе – Пенелопе Крус.
В этом году модному Дому Versace исполнится 40 лет, а это значит, что Донателла уже управляет бизнесом на два года дольше, чем ее брат.
– Сохранять наследие – то, что у меня в крови. Моя фамилия – Версаче. Все, что я делаю, – это Versace,– говорит Донни. – Я никогда не изменю тому, что делал Джанни. Но я не хочу застревать в прошлом, поэтому беру эти традиции и вписываю их в современный контекст. Я много лет пыталась вдохновиться кем-то еще, кроме него. И тогда я подумала: кого вообще слушал мой брат? А он всегда слушал меня.