Уважаемый Сталин!
Мои друзья очень удивились, узнав, что меня выпустили из тюрьмы особого отдела. И я их понимаю: ведь многих рабочих расстреливали только за то, что они были простыми членами мусаватской партии. Я же был ее лидером. Но это чудо оказалось возможным благодаря Вам, именно Вы вспомнили о нашей прежней дружбе и вытащили меня из бакинской тюрьмы.
Эта дружба помогла мне и в Москве. Конечно, и мне пришлось испытать трудности, но не больше, чем остальным. Я даже пользовался некоторыми привилегиями, и все это благодаря Вашей заботе, за которую я Вам очень признателен.
Тем не менее, уезжая из Москвы, я не повидался с Вами, потому что решил бежать из России. Думаю, Вы меня поймете: я не мог спросить у Вас разрешения, потому что не верил, что Вы меня отпустите. И тогда мне пришлось бы навсегда распрощаться с мечтой уехать из России. Но я даже не мог думать об этом, потому что это означало отречься от того, чему я посвятил всю свою жизнь, обречь себя на вынужденное бездействие и роль стороннего наблюдателя того, что происходит сейчас в России.
А то, что сейчас происходит в России, практически ничем не отличается от того, что происходило здесь сто лет назад. Так же, как и сто лет назад, Россия вновь присоединяет к себе все новые и новые колонии.
История распорядилась таким образом, что пришедшая к власти коммунистическая партия, полностью отступив от своих прежних идеологических установок, решила вновь возродить российскую империю. Это произошло вследствие имперских амбиций правящей верхушки и ведет к вполне определенным результатам.
Замена великодержавного шовинизма рабочим космополитиздатом ничего не меняет по сути и тоже в конечном итоге приводит к уничтожению малых наций. Кроме того, вы подавляете силой своего оружия национальные движения на Кавказе и в Туркестане и говорите, что делаете это в интересах местного пролетариата. Но ведь пролетариат возник здесь вследствие царской политики русификации и составляет ничтожное меньшинство. И ради интересов этого меньшинства вы без тени сомнения растоптали законное право абсолютного большинства местного населения на самоопределение и независимость.
Итак, совершенно ясно, что провозглашенная в Азербайджане и Туркестане диктатура пролетариата есть, в сущности, та же диктатура Москвы, и ничего больше. Когда столицей империи был Петроград, все было точно так же. И говорить всерьез об автономии, которую якобы получили бывшие независимые республики, просто невозможно. Азербайджанские ханства при первых царских наместниках на Кавказе были не менее самостоятельны, чем нынешние кавказские республики при секретарях Закрайкома. Если и есть какая-то разница, так только в том, что нынешние республики были захвачены гораздо быстрее тех ханств.
Зная, что жесткий централизм - это основополагающий принцип для большевиков, я и раньше говорил, что, в сущности, эта партия - имперская и что в ближайшем будущем она кардинально изменит свою политику по отношению к малым народам. В дальнейшем это подтвердилось, но в то же время за два года, проведенных в Москве, я понял и другое: восточные народы, и в частности тюркские, все равно, несмотря ни на что, обретут, в конце концов, свою независимость. Поэтому я не мог бесстрастно наблюдать за тем, как, с одной стороны, национальные меньшинства приходят от периода национального самосознания к идее национальной революции, а, с другой стороны, вы пытаетесь подорвать веру народов в свое будущее.
Все равно вы не добьетесь того, что хотите. Народы Востока будут жить так, как захотят сами, а не по коммунистическим нормам и принципам. Они будут бороться со всеми, кто будет им мешать. И будут искать союзников, тех, кто смог бы им помочь. Именно поэтому они поверили вначале принципам Вильсона, а затем - вашей декларации. Но также как принципы Вильсона были похоронены Версальским, Тройским и Севрским договорами, ваша декларация обернулась оккупацией Украины, Туркестана и Кавказа. Поэтому у моего Азербайджана есть такое же право бороться против вашей оккупации, какое имела героическая Турция в борьбе против Антанты.
Хотя я и не изменил своим политическим идеалам и продолжаю свою борьбу, хочу Вас заверить, что никогда не забуду того, что Вы для меня сделали.
С глубоким уважением,
Расулзаде Мамед Эмин.
Стамбул. Декабрь, 1923 год.
Это письмо было опубликовано в пятом номере журнала "Новый Кавказ" от 23.01.1924. Журнал издавался в Стамбуле.