Story

Образование в Третьем Рейхе

img

«У кого в руках молодежь, у того в руках будущее», — любил повторять Гитлер. Это высказывание было украдено им у министра иностранных дел Веймарской республики Густава Штреземана, нобелевского лауреата, одного из самых ярких немецких политиков 1920-х годов. Молодежные отделы и структуры имели многие политические партии. Однако к словам Штреземана по-настоящему прислушались лишь национал-социалисты.

Во времена Третьего рейха с дошкольным образованием в стране были очень большие проблемы — его практически не было. Детские сады, ясли хоть и существовали, но были в крайне ограниченном состоянии, потому что в Веймарской республике, как известно, была довольно сильная безработица, а Третий рейх делал ставку на то, чтобы женщина не работала, а была домохозяйкой, вела семью. Зачем же тогда детские сады?! И все же некое их подобие существовало, но в большинстве случаев это были негосударственные, частные организации.

То есть, в принципе, как таковое дошкольное образование в Третьем рейхе не практиковалось, поскольку оно шло в противоречие со всей идеей национал-социализма.

«У кого в руках молодежь, у того в руках будущее», — повторял Гитлер

Что касается школьного образования, то в Веймарской республике, то есть межвоенной Германии, существовало совершенно бесконечное количество видов средних учебных заведений. Сразу оговоримся, в государстве имели место так называемые народные школы (начальное образование, младшая школа по-нашему), потом шла либо гимназия (это было более или менее элитное гуманитарное образование), либо обершуле (старшая школа, или средняя у нас).

Так вот, разнообразие обершуле было совершенно кошмарным. По подсчетам, в некоторых городах на 1933 год было до 12 — 13 — 14 — 15 видов различных школ, которые, в принципе, давали примерно среднее образование. Это лицеи, оберлицеи, гимназии, обершуле и так далее.

Значительное количество школ было связано с религией: это и евангелические школы, и католические, которые финансировались за счет общественных церковных организаций.

Как только нацисты пришли к власти, они сразу же начали проводить унификацию. Она затянулась. Только в районе 1939 года им удалось привести большинство школ к общему знаменателю. Были унифицированы программы, названия школ… Практически были уничтожены гимназии (их осталось очень и очень мало). Серьезно надавили и на частные школы, тем не менее они все равно продолжали функционировать.

Одиннадцатилетние члены Гитлерюгенда тренируются в стрельбе из винтовки

Кстати, небольшое замечание, школы Адольфа Гитлера, которые финансировались исключительно партией, на самом деле все равно брали с родителей определенные взносы. То есть система поборов в образовании Третьего рейха была довольно сильной.

И партийные и непартийные школы финансировались из государственного кармана, при этом первые четко контролировались партией. Причем, как всегда при национал-социализме, не было ничего единого. То есть существовала система образования, так называемая NPEA — национал-социалистические учебные заведения, которые находились сначала под контролем партии, а потом руководство над ними взял рейхсфюрер СС Гиммлер. Кроме этого существовали школы Адольфа Гитлера, которые контролировались партийными органами и должны были готовить партийную элиту. И то, и другое считалось элитным учебным заведением. Это с одной точки зрения. С другой, национал-социализм как таковой — враг интеллектуализма, враг науки, образования. И в результате получалось, что элитные школы учат не людей, которые в интеллектуальном уровне превосходят всех окружающих, а, наоборот, людей, которые к образованию относятся уничижительно. Вот такая система.

Что касается школ Адольфа Гитлера, то ставка в них прежде всего была сделана на накачку политическую, идеологическую. Аттестаты в таких школах не выдавались — лишь справка об окончании учебного заведения, которая официально была приравнена к аттестату.

Отметим, что всю систему среднего образования нацисты так и не сумели полностью привести к общему знаменателю. Вообще, с образованием у них получилось не все, но многое. Например, если говорить о среднем образовании, то успехи национал-социализма здесь были достаточно высоки. Это было связано, прежде всего, с тем, что подавляющее большинство преподавательского состава школ оказалось слишком конформистским. То есть большинство школьных учителей поддержали приход к власти национал-социалистов, и количество вычищенных (имеется в виду по политическим признакам) из школ преподавателей было совсем незначительным. Для примера приведем цифру, которая говорит сама за себя: к середине 30-х годов 97% школьных учителей вступило в партию.

Стоит сказать, что в НСДАП преподавательский состав никто не загонял. В принципе, как в средней, так и в высшей школе, если преподаватель откровенно не выступал против национал-социализма, то его не преследовали. Сохранилось воспоминание, когда один из членов Гитлерюгенда сказал, что не будет писать сочинение «Немецкий солдат как мой идеал», потому что немецкий солдат его идеалом не является. Что было дальше? Нет, его не выгнали из школы — ему дали другую тему.

Адольф Гитлер награждает мальчиков из Гитлерюгенда, март 1945 года.

Кстати, о Гитлерюгенде, данная молодежная организация не просто присутствовала в школах, а была чуть ли не главным проводником национал-социализма в них (в высшей школе главенствовал Национал-социалистический студенческий профсоюз). Учитывая, что ставка партии делалась на физическое развитие и политическую накачку, суббота была полностью посвящена Гитлерюгенду: марши, парады, митинги. Кроме этого, ежедневно в школах были построения, песни и так далее. По примерным подсчетам, от 20 до 30% учебного времени «съедал» Гитлерюгенд. То есть учебное время сокращалось. Кроме того (и это постоянно отмечалось учителями), после субботнего или воскресного марш-броска на 60 км в понедельник ученик не был готов воспринимать информацию.

С одной стороны, Гитлерюгенд полностью стирал сословные различия — все единое, общее… Да, еще одна любопытная цифра: стоимость формы Гитлерюгенда, в том числе и зимней, — 135 марок (ежемесячная зарплата среднего советского рабочего). Покупали ее родители, никто не выдавал.

По возрасту Гитлерюгенд объединял детей с двенадцати до восемнадцати лет. Потом армия, отсрочки от которой не было даже тем, кто поступал в высшие учебные заведения. Как раз наоборот — отслужи в армии и, пожалуйста, иди учиться. Плюс еще трудовая повинность. То есть перед тем как поступить в институт, нужно было полгода отработать в рамках Имперской рабочей службы. Чаще всего это была низкоквалифицированная работа, в основном, дорожное строительство, тяжелый физический труд. Таким образом, армия, последующая трудовая повинность резко снижали ценность и привлекательность высшего образования.

Что касается школы, то в ней были резко изменены акценты. Дело в том, что вся немецкая система среднего образования еще с кайзеровских времен была довольно консервативна по сути и направлена на предоставление ученикам определенного блока знаний. Гитлер еще в «Майн Кампф» подверг такой уклад сильной критике (в школе у него тоже, в общем-то, не все сложилось), высказал свое неодобрение. Он говорил, что немецкая школа дает совершенно бесконечное количество ненужных знаний, не готовит ученика к будущей жизни. И вообще, нужно заниматься не обучением, а воспитанием, воспитанием солдата физически сильного, готового к труду и морально подходящего под национал-социализм. «Сейчас в учебном плане предусмотрено всего два часа физкультуры в неделю. Это недоразумение. Не должно проходить ни дня, чтобы молодой человек минимум один час до обеда и один час после обеда не занимался физкультурой».

Как фюрер планировал это сделать? С помощью учителей. В своих программных документах Национал-социалистический союз учителей объявлял, что цель учителя и школы — это воспитание национал-социалиста. Причем отмечалось, что выбора у молодого немца — быть национал-социалистом или нет — быть не должно. Ответ ведь очевиден. Однако юноша сам должен прийти к нему, задача преподавателя — дать верное направление.

Кроме того, в образовательных программах было указано, что национал-социалистическая наука — самая объективная из всех наук, поэтому курс национал-социализма «вшивался» во все предметы.

Учителя образовательных учреждений входили в Национал-социалистический союз учителей, преподаватели вузов — в Национал-социалистический союз доцентов (доцент у немцев — это преподаватель вуза). Однако обе эти организации были очень слабыми. У них не хватало юношеского задора Гитлерюгенда, который везде пробивал себе дорогу и шел напролом. Иногда доходило до того, что в ряде школ местные руководители Гитлерюгенда могли требовать отставки учителей или их замены, если те делали что-то в противовес высшей сути. Например, опрашивали класс, который, предположим, вчера был на шествии, хотя их (учителей) предупреждали об этом. То есть Гитлерюгенд занимал очень сильные позиции и имел много прав, тем более, что представитель организации входил в состав школьного совета.

Что касается высшего образования, то в Германии было два вида высших учебных заведений: университеты и высшие технические училища. Сразу отметим (и это совершенно четко), что при всей своей антиинтеллектуальной направленности нацизм высшее образование не смог до конца добить, хотя побил его здорово. Для примера — цифры: в 1931 году в немецких университетах состояло 104 тысячи студентов, в 1939 году — 41 тысяча, в 1943 году — 25 тысяч; в высших технических училищах в 1931 году было 22 тысячи, в 1939 году — 12 тысяч. Вот такое падение, причем не только количественное, но и качественное. Второе даже было более значительным, поскольку раньше получение высшего образования и степени было очень престижной вещью. До 1933 года в Веймарской республике это гарантировало свой кусок хлеба с маслом и, возможно, с вареньем. После прихода нацистов к власти авторитет высшего образования стал сильно падать. Плюс появилось довольно значительное количество возможностей реализовать себя в других областях. Если в 1931, 1932 или 1933 годах порядка 2% выпускников шло на военную службу, в 1935 году не было даже 2%, то в 1937 году количество желающих подпрыгнуло до 28%. С чем это связано? С появлением офицерских должностей. Престижно? Очень. К тому же это хорошо оплачиваемая работа.

Далее. Очень много делается по линии немецкой промышленности, где, опять-таки, исследования проводятся в рамках концернов. То есть люди уходят в лаборатории…

Стоит отметить, что снижение коснулось и количества студентов гуманитарных дисциплин. Если в 1932 году юристы составляли 19% от общего числа, то в 1939 году — уже 11%; с гуманитарными науками то же самое — было 19%, стало 11%; естественные науки — снижение с 12% до 8%; теология осталась на том же самом уровне и, как ни странно, немножко «подросли» экономисты.

Союз немецких девушек. Берлин, февраль 1936 года.

Зато резко выросло количество учащихся медицинских факультетов. Нацистскому режиму нужны были врачи. Армию надо было лечить, больных, раненых и так далее. Поэтому, условно говоря, госзаказ на врачей был огромен. Это, соответственно, стипендии, поощрения и прочее. При этом ведущие врачи Германии, ведущие хирурги, мировые светила постоянно отмечали снижение качества и уровня абитуриентов, их подготовки, желания. Плюс сокращения…

По ним било то же самое, те же самые политические мероприятия и программы. То есть врач вместо того, чтобы получать практику, слушал лекции по истории национал-социализма. Кроме того, чтобы увеличить выпуск, на год был сокращен учебный процесс. И все же удельный вес врачей дошел до 48% от всех абитуриентов. То есть упор был сделан на них.

По большому счету, высшее образование нацисты угробили очень сильно. Почему при этом у них не случилось коллапса? Мало были у власти. Двенадцать лет. Просуществуй нацистский режим лет сорок, от высшего образования в Германии не осталось бы и следа.

Во время войны и школы, и высшие учебные заведения продолжали работать. Правда, с очень сокращенным вариантом, поскольку в 1939 году очень много учителей из средней школы ушло на фронт (это был один из основных резервуаров, из которого черпали офицеров запаса).

Что касается образования на оккупированных территориях, то политика нацистов была разной. Например, на территориях, включенных в состав Рейха, вводились чисто немецкие стандарты, на других — образованием занималось местное самоуправление, не немцы. То есть при военной администрации в той или иной форме существовали департамент, министерство, управление по образованию, которые курировали немцы, но которые основывались на местных кадрах. Те территории, которые не были включены в Рейх, в немецкую систему образования не вписывались. А на оккупированной территории, предположим, Польши и Советского Союза вообще не предполагалось наличие высшего образования.

Церковь была отделена от государства. Нацисты приложили все усилия, чтобы исключить Закон Божий, прежде всего, из школьного образования, которому они уделяли больше внимания. Однако теологические факультеты кое-где сохранились. Продолжали функционировать так называемые воскресные школы, которые, естественно, член Гитлерюгенда не имел права посещать.

Отметим, что в средней школе в Германии существовало как раздельное, так и совместное обучение мальчиков и девочек. И все же на официальном уровне национал-социалисты стремились к тому, чтобы образование было раздельным. Это было связано с тем, что женщины, девушки должны были готовиться стать домохозяйками, а мальчики — солдатами. Соответственно, и предметы у них должны были быть разными.

Нацисты сделали все возможное и добились очень больших «успехов» по снижению количества девушек, которые поступали в вузы. Причем сделано это было простым ограничением: вот такое количество абитуриенток и не более. Одним словом, ничего хорошего в национал-социалистической системе образования не было.